Пока Netflix готовит нам продолжение комедийного сериала «Половое воспитание», на HBO выходит «Эйфория» Сэма Левинсона — снятая по мотивам одноименного израильского сериала 2012—2013 годов тревожная драма о наркотиках, сексе, рэпе, почти заявка на манифест целого поколения американцев, рожденных в нулевые.
Оригинал, кстати, тоже претендовал на портрет поколения, снятый объективом «рыбий глаз», и критики сравнивали его с соответствующим американским кино — «Слоном» Ван Сента или «Детками» Ларри Кларка. В связи с ремейком HBO можно вспомнить еще и Грегга Араки, в кинотрилогии «поколения DOOM» поместившего своих юных героев, выброшенных на обочину позднего общества потребления, в странное чистилище между скукой и трипом, между реальным и виртуальным мирами.
Главных персонажей в «Эйфории» несколько, но центральное место занимает Ру, родившаяся в-десятых числах сентября 2001 года. Роддом и руины башен-близнецов, на которых выступает Джордж Буш-младший, показаны встык, что намекает нам на то, что Ру — это и есть сегодняшняя Америка, вот уже 18 лет живущая после конца света.
Большую часть своей вполне постапокалиптической жизни Ру принимала разнообразные психотропные препараты, которые должны были помочь ей справиться с расстройством. С каким — непонятно. Его так и не смогли классифицировать бесчисленные специалисты. С годами таблетки помогают ей все меньше и меньше, зато эффективно давят эмоциональную сферу, делая Ру равнодушной ко всему происходящему вокруг. Надо ли говорить, что это травмирует ее гораздо больше, чем мнимое психическое расстройство? Однажды Ру идет на вечеринку и закидывается всем, что только находит на столе, наконец-то достигая состояния, которое вынесено в название сериала и которое она уже никогда не сможет забыть. С этого дня психостимуляторы и другие вещества надолго становятся поддержкой, которая, увы, имеет и обратную сторону.
Через некоторое время Ру в первый, но не последний раз оказывается в рехабе, возвращаясь из которого видит прекрасную Джулс , проезжающую мимо на велосипеде. Вскоре они познакомятся поближе — конечно, на вечеринке. В отличие от Ру, Джулс живет очень интенсивно, не давая себя в обиду заносчивым токсичным юнцам, но в то же время анонимно встречается для жесткого секса с криптосадистами из приложения для гей-знакомств. Тема трудного сексуального самоопределения продолжена в линии Кэт, которая, обнаружив в сети секс-ролик со своим участием, решила не убиваться по этому поводу, а сделать BDSM-видеочат источником доходов.
Сэм Левинсон не стремится погружать своих персонажей в психологические бездны. Прежде всего он стремится найти визуальный эквивалент их состоянию, которое не назовешь внутренним: все, что происходит с Ру, Джулс, Кэт и даже Нэйтом, лежит на поверхности. Раньше бы эстетику «Эйфории» назвали клиповой, но сегодня она смотрится предельно реалистичной, привычной. Сэм Левинсон, на личном опыте знающий, что такое проблемы с препаратами, четко разделяет два этих состояния. Он не жалеет красок и рапидов для синтетического мира праздника с его искаженным восприятием времени и пространства (в одной из запоминающихся сцен героиня Зендеи вдруг обнаруживает себя идущей по потолку, как в «Начале» Нолана) и отказывается от каких бы то ни было формальных изысков при демонстрации скучного семейного быта.
Эта драма взросления может показаться шокирующей правдой, но стоит иметь в виду, что Instagram подростка говорит, скорее, о том, кем он хочет казаться. В случае «Эйфории», очевидно, позирует сам HBO. Но это точно удачный повод для споров и дискуссий в медиа. Тем более что и 34-летний Левинсон и актеры (например, дочка Джадда Апатоу, Мод) в своих интервью намекают на то, что тоже когда-то ходили по потолку и очень при этом страдали от безысходности.
Дордина Наталья, 2 курс
Comments